Грустно, когда все заканчивается. Улыбку вызывает радость, что это было.
У нас был спектакль. Тю, почему был? Есть! "Был" я говорю потому, что мы отыграли и, скорее всего, это был последний зритель и последняя публика. Нас играет четыре состава, так как много людей на курсе, и мы играли 4 дня. Много эмоций, они переполняют меня, в них и злость, и грусть, и радость, и раздражение, и счастье.
Теперь про каждую из эмоций.
Злость. Она была на людей, которые не пришли или же пришли, но не помогали. Я не люблю в себе это, но, когда ты готовишься, когда ты перед этим три дня для других отпахал, хотел как лучше, отдавал все что у тебя есть и все что можешь дать во благо коллективу, то появляется это нехорошее чувство. Я пыталась убить его в себе, но потом ко мне подошла моя Уля (Кристина Танащук) и сказала, что для моей роли это неплохо, что может пойти на пользу и я перестала бороться с ним.
Раздражение. Опять же таки, оно распространялось на людей, которые пришли, но делали что-то не так или вообще не делали. Я думала это будет только до спектакля, но это повторялось и повторялось. В какой-то из моментов, где-то за час до такого как начали собираться зрители, я поняла, что не хватает людей просто для того что бы переодеться. Я сообщила это моей Уле и мамке (Наташе Ноенко), конечно, мы продолжали надеяться, что кто-то придет в последний момент, но этого не произошло. И мы, подсуетившись, начали придумывать, кто кого и когда будет успевать переодевать. Все выглядело за кулисами довольно забавно, я выбегала со сцены, бежала к стулу за ширмой и на ходу скидывала с себя одежду, к мамке - Лыне, пока папка - Мина был на сцене, и мамка бегом одевала на меня другой наряд, а Уля в это время одевала мне на голову банты, еще очень сильно помогала Лена Олексеенко, которая могла бы тоже уже и не приходить, но что-то ей не позволило так сделать. После того как меня за секунд двадцать пять переодели, мы дружненько бежали к другому стулу в метре от нас, схватили вещи тети Моти (Лена Марченко) и приготовились одеть ее за секунд тридцать. Так и вышло, мы сработались быстрее, чем в другие дни. Выглядело это приблизительно так: Лена выбегала со сцены еще докрикивая какие-то фразы и скидывала с себя на ходу халат и джазовки, в это время одну штанину, согнувшись в три погибели, держала я, а другую мамка, Лене лишь оставалось вступить стопами в отверстия в штанах и мы подняли их на уровень пояса, в это время Уля и наша ответственная Лена одевали рубашку, пиджак и галстук, так уж вышло, что когда штаны были уже на месте, на рубашке оставалось застегнуть лишь пару пуговиц. Раздражение присутствовало моментами, но в экстремальных ситуациях покидало меня, но когда я находилась на сцене с мамкой и папкой и мы уже близки к финалу, я вижу, что флаг, который был готов для следующей сцены упал за диван, а это значит я не смогу его достать незаметно для зрителей или хотя бы оправдано, то моему раздражению не было предела. Я влетела за кулисы как фурия, увидела, что рамку, которую я просила мне приготовить, потому что я не могла этого сделать, тоже не поставили я еще больше разнервничалась, но Уля переодевала меня в платье и нашла другой мой реквизит, мы и справились с тем что придумали как сделать с флагом, я доставала его из под юбки, это тоже оказался эффектный вариант.
На этом можно перейти к радости.
От того, что мы были четвертые, не знаю, хорошо ли что мы были в понедельник и в первый день поста, но я свыше чувствовала какое-то благословение, и что-то внутри подсказывало: "Все пройдет хорошо". Четвертыми было быть одно удовольствие, так как это означает, что мы именно мы, закрываем наш сезон спектаклей. Это большая ответственность или же я это восприняла как важное событие. Я дала себе установку играть, как последний раз, объяснила себе, что больше такой возможности не будет, возможно я никогда больше не выйду на сцену...(это я уже перехожу в грусть, продолжим радость). Я решила получать удовольствие и работать не на все 100%, а на все 200%. Радость после спектакля переполняла меня, мне хотелось кричать на весь мир, я стоя на сцене ощущала, то как внимательно следит за каждыми нашими движениями зритель, я оценивала любой смешок. Меня стало несколько на момент спектакля. Была Лера, которая следит за всем со стороны, помнит технические вещи и важные моменты, была Лера, которая просто отрывается, и была Лера - Рына, которая в какие-то моменты заставляла первую Леру вздрогнуть и подумать:"я же так раньше никогда не делала, я же раньше так себя не вела...".
Грусть.
Она от того, что это кончилось. И еще от того, что я так люблю играть, так люблю публику и я осознаю, что этого может больше никогда не быть. НИКОГДА. Это не то, что бы пугает меня, это просто дарит мне такую эмоцию, как грусть. Грустно - это не плохо, за этим чувством стоит другое...
... Счастье.
Счастье, что это было и счастье, что это теперь навсегда останется у меня в сердце.
Благодарю.
